Деньги и власть: политическая игра технологических гигантов

Автор оригинала: Чарльз Дахигг

Оригинальный перевод: Блок единорога

От криптовалют до искусственного интеллекта — технологическая индустрия вкладывает миллионы в суперкомитеты политических действий, чтобы запугать политиков и заставить их поддержать свою повестку дня.

Однажды утром в феврале Кэти Портер лежала в постели, просматривая информацию на своем компьютере, когда узнала, что стала объектом масштабного технологическо-политического заговора. Последние пять лет Портер представляла округ Ориндж, Калифорния, в Палате представителей. Она известна — по крайней мере, в меньшей степени — своими острыми вопросами к бизнес-магнатам на слушаниях в Конгрессе, как на C-span, так и на MSNBC, сетях, которые могут влиять на политический выбор. Она часто использует доску для создания визуальных, простых для понимания презентаций корпоративной жадности для телезрителей. Теперь она участвует в жаркой гонке за место, освобожденное покойным сенатором Калифорнии Дайан Файнстайн, поскольку предварительные выборы состоятся через три недели.

Примечание Block unicorn: C-SPAN (кабельно-спутниковая сеть по связям с общественностью): это телевизионная сеть, посвященная правительству США, политике и общественным делам, в основном транслирующая официальные мероприятия, такие как слушания в Конгрессе, речи и пресс-конференции.

MSNBC: Это американская кабельная новостная сеть, которая обеспечивает круглосуточное освещение новостей и другие актуальные новости. Известный своими относительно либеральными взглядами, MSNBC больше фокусируется на политических, социальных и правительственных новостях и анализе.

Портер увидела текстовое сообщение от сотрудника предвыборной кампании, который только что узнал, что группа под названием Fairshake скупает рекламное время для последней атаки против ее кандидатуры — на самом деле она планировала потратить около $10 миллионов.

Портер была в замешательстве. Она собрала тридцать миллионов долларов на всю кампанию, которая заняла годы. Она рассказала мне, что сама идея, что неизвестная группа внезапно появилась и потратила огромные суммы денег, чтобы напасть на нее, показалась ей абсурдной: «Я подумала: что, черт возьми, такое Fairshake?»

Портер поспешно поискала в Google и обнаружила, что Fairshake — это суперкомитет политических действий, финансируемый в основном тремя технологическими компаниями, вовлеченными в криптовалютную индустрию. В Палате представителей Портер близка к сенатору Элизабет Уоррен, ярой стороннице финансового регулирования, и Портер также связана с прогрессивным крылом Демократической партии. Но Портер не выражала радикальных взглядов на криптовалюту в частности; она не за и не против этой отрасли. Когда она продолжила расследование Fairshake, она обнаружила, что ее нейтральная позиция не имеет значения. Веб-сайт, разделяющий политическую позицию Fairshake, назвал ее крайне антикриптовалютной, хотя доказательства, предоставленные веб-сайтом, на самом деле были ложными. На веб-сайте утверждалось, что она выступала против законопроекта в поддержку криптовалюты, когда он голосовался в комитете Палаты представителей: но на самом деле она не была в комитете и вообще не участвовала в голосовании.

Вскоре после этого Fairshake начала показывать нападки на телевидении. Не упоминая криптовалюту или что-либо связанное с технологиями, реклама называла Портер «хулиганкой» и «лгуньей» и ложно намекала, что она недавно приняла пожертвования на избирательную кампанию от крупных фармацевтических и нефтяных компаний. Реклама не раскрывала связи Fairshake с Кремниевой долиной, не упоминала о поддержке криптовалюты или ее более масштабных политических целях. Негативная кампания имела очевидный эффект: Портер изначально получила хорошие результаты, но она провалилась на предварительных выборах, заняв третье место всего с 15% голосов. Однако, по словам человека, знакомого с Fairshake, намерения супер PAC заключались не только в нападках на Портер. Сторонники группы не особо заботились о Портер. Настоящая цель кампании по нападкам, сказал этот человек, состояла в том, чтобы запугать других политиков: «Если вы за криптовалюту, мы вам поможем, а если вы против нее, вся индустрия выступит против вас».

Вскоре super PAC и две его аффилированные организации раскрыли в федеральных документах, что они собрали более $170 миллионов, которые могут быть использованы в политических кампаниях по всей стране в 2024 году, и, вероятно, поступит больше пожертвований. Это больше, чем почти у любого другого super PAC, включая Preserve America, который поддерживает Дональда Трампа, и Super PAC, который стремится помочь демократам вернуть себе Сенат. Доноры, поддерживающие криптовалюту, составляют почти половину всех корпоративных пожертвований в избирательном цикле 2024 года, и технологическая индустрия стала одним из крупнейших корпоративных доноров в стране. Цель всех этих денег, как и атака на Портера, — привлечь внимание к финансовой мощи Кремниевой долины и доказать, что ее лидеры способны на крайние политические средства для защиты своих интересов. «Послание простое: если вы за криптовалюту, мы вам поможем; если вы против, мы вас уничтожим», — сказал человек, знакомый с этим вопросом.

Поражение Портера, по сути, является кульминацией стратегии, которая началась более десяти лет назад, чтобы превратить Кремниевую долину в самого мощного политического деятеля страны. Поскольку технологическая индустрия стала доминирующей глобальной экономической силой, группа экспертов, отчасти возглавляемая политическим деятелем, который придумал концепцию огромного правого заговора, научила Кремниевую долину, как играть в политическую игру. Их целью было помочь лидерам технологий получить такое же влияние в Вашингтоне, округ Колумбия, и в законодательных собраниях штатов, как Уолл-стрит. В грядущие десятилетия эти усилия, вероятно, повлияют на все: от президентских гонок до того, какая партия контролирует Конгресс, а также на антимонопольные законы и регулирование искусственного интеллекта. Теперь технологическая индустрия тихо стала одной из самых мощных лоббистских сил в американской политике, используя эту власть, чтобы угрожать, соблазнять и перекраивать страну, как это делали раньше особые интересы корпораций.

Крису Лихейну еще не было 30, когда он придумал концепцию «широкого правого заговора», чтобы объяснить усилия республиканцев по подрыву Билла и Хиллари Клинтон. Это была вдохновенная пропагандистская стратегия, которую Хиллари Клинтон даже сделала одним из своих фирменных заявлений. В то время Лихейн был юристом в Белом доме Клинтона, отвечая за защиту администрации от обвинений в скандале, но он хорошо контролировал политический дискурс и находил красочные способы поставить республиканцев в оборону. Такие стратегии, как утверждение, что президент США стал жертвой таинственной консервативной клики, были настолько эффективны, что The New York Times позже назвала Лихейна современным «мастером темных искусств политики».

В течение следующих десятилетий эти усилия, вероятно, повлияют на все: от президентских кампаний до контроля над Конгрессом, антимонопольных законопроектов и регулирования искусственного интеллекта. Сегодня технологическая индустрия тихо стала одной из самых мощных лоббистских сил в американской политике и использует эту власть, как это делали в прошлом корпоративные особые интересы, чтобы запугивать, подкупать и перекраивать страну для достижения своих целей.

После службы в Белом доме Крис Лихейн присоединился к президентской кампании Эла Гора в качестве пресс-секретаря. После того, как Гор проиграл выборы, он основал собственную фирму в Сан-Франциско. Несмотря на размер Калифорнии и ее электоральное значение, многие операторы кампаний по-прежнему рассматривали штат как политический маргинал, поскольку он находился слишком далеко от Вашингтона. Однако Лихейн, работавший над Законом о телекоммуникациях 1996 года, был убежден, что будущее за Кремниевой долиной, поэтому он быстро создал фирму для предоставления политических услуг богатым калифорнийцам.

Когда судебные адвокаты хотели поднять государственный лимит на вердикты присяжных о врачебной халатности, они обратились к Лихейну. Он помог создать листовки, которые выглядели как следы трупов, и рекламу, в которой говорилось, что врачи могут проводить операции в состоянии алкогольного опьянения. Несколько лет спустя, когда известный эколог нанял Лихейна, чтобы выступить против трубопровода Keystone XL, он заставил активистов принести образцы шлама с разлива нефти на пресс-конференцию; шлам был настолько токсичным, что репортеры разбежались. Затем он нанял морского котика, который помог убить Усаму бен Ладена, чтобы поговорить с репортерами, объяснив, что если трубопровод будет одобрен, террористическая атака может привести к одному из крупнейших разливов нефти в истории США в Небраске.

Лихейн объяснил журналистам свою теорию гражданского дискурса: у каждого есть план игры, пока вы не ударите их по лицу, поэтому мы ударяем их по лицу. Эта жесткая политическая тактика отражает его решимость и способность наращивать политическую власть в Кремниевой долине.

Но технологическая индустрия в целом не впечатлилась усилиями Криса Лихейна. Десятилетиями компании Кремниевой долины считали себя в основном оторванными от избирательной политики. Как объяснил мне один старший технический руководитель, до середины 2000-х годов: «Если бы вы были венчурным капиталистом или генеральным директором, вы могли бы нанять лоббиста, чтобы поговорить или пообщаться с политиком, но в остальном большинство людей в Кремниевой долине считали политику глупостью». Однако в течение десятилетия после переезда Лихейна на Западное побережье начал расти новый тип технологических компаний: так называемые компании экономики совместного потребления, такие как Uber, Airbnb и TaskRabbit. Эти компании «разрушали» давно существующие отрасли, включая транспорт, гостиничный бизнес и контрактный труд. Политики давно присвоили себе право регулировать эти отрасли, и когда некоторые стартапы достигли оценки в миллиарды долларов, они начали предъявлять им требования. Их приводил в ярость отказ таких компаний, как Uber, соблюдать даже скромные правила. Другие компании заняли более примирительную позицию, но вскоре оказались втянуты в местные политические баталии и муниципальную бюрократию. Несмотря на это, другой старший технический руководитель сказал: «Непонимание политики стало экзистенциальным риском, и существует общее понимание того, что мы должны заниматься политикой, хотим мы этого или нет».

В 2015 году Сан-Франциско оказался в центре крупной нормативной битвы в форме Предложения F, избирательной меры, призванной ограничить краткосрочную аренду жилья, которую обе стороны признали атакой на Airbnb. Предложение родилось из сдерживаемого разочарования: некоторые жители Сан-Франциско жаловались, что многие здания фактически превратились в неразрешенные отели, принимающие гуляющих посетителей, которые никогда не выключали музыку, не убирали за собой мусор и — что самое тревожное для городских лидеров — не платили налоги, которые город должен был бы собрать с их проживания в Marriott. Другие жители утверждали, что присутствие Airbnb затрудняло поиск доступного жилья, поскольку было выгоднее сдавать дома в аренду краткосрочным посетителям, чем долгосрочным арендаторам. Предложение F по сути сократило бы возможности Airbnb работать со многими хозяевами до нескольких недель в году, и ранние опросы показали, что оно пользуется популярностью. Многие другие города рассматривали возможность принятия аналогичного законодательства, с нетерпением ожидая, смогут ли законодатели Сан-Франциско, где находилась штаб-квартира Airbnb, научить их, как ограничить интернет-гиганта, стоимость которого на тот момент составляла около 11 млрд трлн 10 млн трлн 250 млн трлн ...

Запаниковав, руководители Airbnb немедленно позвонили Крису Лихейну и попросили его приехать в штаб-квартиру; он прибыл через несколько минут после звонка, в спортивных штанах и бейсбольной рубашке, которые он носил на матчах младшей лиги своего сына. Лихейн был долговязым мужчиной, привыкшим к интенсивным упражнениям — он бегал каждый день, часто по пятнадцать миль за раз, отправляя при этом странно пунктуированные электронные письма и беглые голосовые сообщения. Его передние зубы были немного кривыми, из-за чего его залысины казались менее выраженными. Для лидера Airbnb он не выглядел маловероятным политическим экспертом. Но как только Лихейн отдышался, он начал страстную речь. Вы смотрите на эту ситуацию неправильно, сказал он. Предложение F не было кризисом — это была возможность изменить политический ландшафт Сан-Франциско и перевернуть повествование. Он сказал руководителям, что ключом к успеху является создание кампании против Предложения F, которая была бы столь же сложной, как недавняя президентская кампания Барака Обамы, и выделение огромных сумм денег на предупреждение политиков о том, что «избиратели Airbnb» существуют — и их нельзя игнорировать. Он изложил трехстороннюю стратегию, объяснив руководителям, что политики больше всего заботятся о переизбрании. Если компании смогут показать, что противодействие Airbnb затруднит им пребывание на своем посту, они подчинятся, и вскоре Лихейн был назначен главой глобальной политики и связей с общественностью Airbnb.

Его первым шагом стала мобилизация естественных защитников Airbnb: хозяев, которые получали прибыль от сдачи в аренду своей недвижимости, и туристов, которые избегали дорогих гостиничных номеров, пользуясь сервисом. К концу 2015 года более 130 000 человек снимали или предлагали комнаты в Сан-Франциско. Лихейн нанял нескольких бывших сотрудников кампании Обамы, чтобы возглавить команду, которая сделала десятки тысяч звонков, предупреждая хозяев и гостей Airbnb о Предложении F. Члены команды также настоятельно рекомендовали хозяевам посещать собрания муниципалитета, разговаривать с соседями и связываться с местными чиновниками. В это время компания (предположительно случайно) отправила электронное письмо всем, кто останавливался в Airbnb в Калифорнии, с призывом связаться с законодательным собранием Калифорнии. Законодательное собрание было завалено сообщениями со всего мира. Временный председатель сената позвонил Лихейну, чтобы сообщить ему, что сообщения были получены, и попросить его прекратить атаку. «Если бы я знал, что Airbnb имеет такое влияние, я бы это сделал», — сказал мне один из участников кампании (это заявление неявно угрожает кандидатам отклонить меру F или призвать бенефициаров Airbnb не голосовать за них, поскольку законопроект повлияет на доходы Airbnb и хозяев, увеличит операционные расходы хозяев и Airbnb, а также будет означать более высокие расходы на размещение гостей).

Вторая часть стратегии Криса Лихейна заключалась в использовании огромных сумм денег для оказания давления на политиков Сан-Франциско. Компания наняла сотни активистов, чтобы они стучались в двери 285 000 человек — примерно треть населения города — убеждая их связаться с местными выборными должностными лицами и утверждать, что противодействие Airbnb равносильно нападению на инновации, экономическую независимость и американские идеалы. Непрекращающаяся кампания представляла собой явную угрозу Совету попечителей города: если один чиновник поддерживал Предложение F, Airbnb мог побудить других баллотироваться против него. «Мы выставили темную сторону напоказ», — сказал один из сотрудников кампании. «Целью было запугать, дать всем понять, что если они пойдут против нас, то пожалеют об этом». В целом Airbnb потратила на кампанию восемь миллионов долларов, примерно в десять раз больше, чем все спонсоры Предложения F вместе взятые. «Это была самая нелепая кампания, в которой я когда-либо участвовал», — сказал мне этот сотрудник. «Это было так необычно и экстремально. Не стоит тратить столько денег на муниципальные выборы». Тем не менее, работник наслаждался своей работой в Airbnb: «Это были самые большие деньги, которые я когда-либо зарабатывал, работая в политике».

Третьим направлением стратегии Лихейна было подорвать дебаты по Предложению F, предложив альтернативные решения. В противном случае Лихейн и генеральный директор Airbnb Брайан Чески считали, что компания столкнется с аналогичными предложениями в других городах. «Вы не можете быть просто против всего, вы должны быть за что-то», — сказал Лихейн совету директоров Airbnb. В качестве компромисса Airbnb добровольно начала платить налоги за краткосрочное размещение в городе. Она также предоставила некоторые внутренние данные компании, такие как количество гостей, посещающих город каждый месяц, чтобы помочь местным чиновникам контролировать влияние сервиса на сообщество. Кроме того, Airbnb в конечном итоге предложила создать веб-интерфейс для чиновников Сан-Франциско, чтобы регистрировать хозяев и отслеживать схемы аренды. Решение было несколько корыстным, поскольку ставило город в зависимость от Airbnb в мониторинге его деятельности. Но предложения были направлены на решение многих жалоб, которые побудили к Предложению F. Что еще важнее, они обеспечили десятки миллионов долларов налоговых поступлений для Сан-Франциско каждый год. Когда предложение F наконец-то было вынесено на голосование, оно было отклонено подавляющим большинством голосов.

Стратегия Airbnb в политическом конфликте резко контрастирует со стратегией Uber, который только что стал самым дорогим стартапом в мире и немедленно подвергся нападкам со стороны городов и стран за свое сопротивление различным правилам такси. Тактика Airbnb призвана апеллировать к высоким идеалам политиков. После кампании Proposition F Крис Лихейн начал работать с Международным профсоюзом работников сферы услуг (SEIU), одним из крупнейших профсоюзов в стране, чтобы объединить в профсоюз работников, которые убирают арендуемые Airbnb помещения. Хотя план в конечном итоге провалился, пропрофсоюзные политики в Сан-Франциско и Нью-Йорке начали видеть в Airbnb потенциального союзника.

Другим политическим манипуляторам тактика Лихейна может показаться не новой. Но в Кремниевой долине этот подход стал откровением. «Оказывается, рентабельность инвестиций в политику намного выше, чем люди ожидали, при относительно небольших инвестициях и огромной отдаче», — сказал мне один руководитель технологической компании.

Примечание Block unicorn: Успех этой стратегии показывает растущую вовлеченность технологических компаний в политическую деятельность, особенно в областях, сталкивающихся с проблемами регулирования. Airbnb эффективно трансформировала свои отношения с политикой и превратилась во влиятельную политическую силу, устанавливая партнерства, улучшая свой публичный имидж и используя силу денег, чтобы продемонстрировать свою крутизну.

После того, как Мера F была отклонена, Совет попечителей Сан-Франциско в конечном итоге согласился со многими предложениями Airbnb. К тому времени Лихейн переместился в другие места, проводя аналогичные кампании Airbnb в десятках городов, включая Барселону, Берлин, Нью-Йорк и Мехико. Когда в 2016 году в Вашингтоне, округ Колумбия, состоялась Конференция мэров США, Лихейн был приглашен выступить после Мишель Обамы. «Послушайте меня, мы хотим платить налоги», — сказал он участникам. Вскоре Airbnb заключила соглашения с более чем сотней городов, и когда местные политики проявили непокорность — например, лидеры Остина, казалось, не отреагировали на предложения Airbnb — компания просто обошла их стороной. В Техасе она убедила законодательный орган штата усложнить для любого муниципалитета запрет краткосрочной аренды. Сегодня Airbnb заключила соглашения с тысячами городов.

Через несколько лет после того, как Лихейн присоединился к Airbnb, венчурный капиталист отвел его в сторону на вечеринке и сказал: «Раньше считалось, что найм правильного финансового директора был самым важным для вывода компании на биржу. Но вы показали, что политики не менее важны». Однако у Лихейна было более глубокое понимание. Эти события показали, что технологические компании, особенно платформы вроде Airbnb, объединяющие людей, которые в противном случае могли бы столкнуться с трудностями, теперь могут быть самой влиятельной группой в политике. «Когда-то организации вроде профсоюзов или политических партий могли организовывать и действительно мобилизовать большое количество избирателей», — сказал мне Лихейн. «Сегодня интернет-платформы имеют гораздо большее влияние; технологические компании могут охватить сотни миллионов людей одним нажатием кнопки». «Если Airbnb сможет привлечь 15 000 хозяев в городе, это может иметь значение на выборах в городской совет или мэра», — сказал Лихейн. «Пятьдесят тысяч голосов могут иметь значение на выборах в Конгресс или сенат». Конечно, просто наличие большой базы пользователей не гарантирует, что Airbnb получит все, что хочет. Избиратели реагируют только на те стимулы, которые они считают убедительными. Но Лихейн понимает, что такие компании, как Airbnb, могут выдвигать аргументы быстрее и эффективнее, чем почти любая политическая партия или другая группа интересов, и что это значительный источник власти. «Сейчас платформы — это действительно единственные организации, которые могут говорить со всеми», — сказал Лихейн.

Технологическая индустрия пережила бурный период во время правления Трампа: президент критиковал технологические платформы за предвзятость по отношению к консерваторам, а либералы критиковали компании социальных сетей Кремниевой долины за то, что они помогли Трампу занять Белый дом. Руководители технологических компаний публично поддержали иммигрантов в отрасли в ответ на запрет Трампа на въезд мусульман и политику разделения границ, а также столкнулись с протестами и забастовками сотрудников из-за расовой несправедливости, сексуальных домогательств и гендерно-нейтральных туалетов — проблем, с которыми их не учили справляться в инженерных или бизнес-школах.

Когда Джо Байден победил на президентских выборах в 2020 году, лидеры Кремниевой долины вздохнули с облегчением. Администрация Байдена казалась возвращением к временам «Пакс Обамы», когда технологии считались модными, а политики с гордостью заявляли о тесных связях с Марком Цукербергом. Победа Байдена также означала, что Крис Лихейн, человек с глубокими демократическими корнями, несомненно, был главным политическим консультантом Кремниевой долины. Многие компании обращались к нему за помощью, и сотрудникам нравилось, что он был щедр на похвалу и делал политику забавной, а бывшие коллеги часто с гордостью говорили о прозвищах, которые он им давал. Самое главное, он давал тем, кто работал с ним, ощущение, что они работают ради правого дела.

Однако энтузиазм Кремниевой долины по отношению к Байдену быстро угас. Байден быстро назначил трех видных скептиков в области технологий — Гэри Генслера, Лину Хан и Джонатана Кантера — на должности руководителей Комиссии по ценным бумагам и биржам, Федеральной торговой комиссии и антимонопольного отдела Министерства юстиции соответственно. Вскоре правительство подало иски или начало расследования в отношении таких компаний, как Google, Apple, Amazon, Meta и Tesla. Хотя некоторые иски и расследования были начаты во время правления Трампа, SEC Байдена сосредоточилась именно на криптовалютной индустрии. Генслер, близкий к Элизабет Уоррен, подал более 80 судебных исков, утверждая, что криптокомпании или промоутеры нарушили закон, часто продавая незарегистрированные ценные бумаги.

Многие из руководителей, обвиняемых SEC, щедро поддерживали демократов. Брэд Гарлингхаус, генеральный директор криптовалютной компании Ripple, который когда-то собирал деньги для Обамы, чувствует себя преследуемым. Он сказал Bloomberg, что федеральное правительство действует как хулиган, и написал в Twitter: Демократы продолжают поддерживать незаконную войну Дженслера с криптовалютой, разрушая способность Америки к инновациям. Неудивительно, что республиканцы объявили о своей поддержке криптовалюты… Избиратели наблюдают.

Все это показывает важность и влияние Кремниевой долины в политической борьбе. Поскольку технологические компании становятся все более и более важными на политической арене, роль политических консультантов становится все более важной.

Некоторым подход правительства показался необычайно агрессивным. Одна из руководителей криптовалютного бизнеса рассказала мне, что обнаружила, что ее банковский счет заморожен без объяснения причин, когда она попыталась снять деньги для ремонта серьезной поломки септика у себя дома. В то же время регулирующие органы предупреждали банки о рисках, связанных с криптовалютной индустрией. Когда счет руководителя позже был разморожен, опять же без четких объяснений, она начала задаваться вопросом, не было ли целью правительства запугать отрасль. (Управление контролера денежного обращения, которое осуществляет надзор за национальными банками, заявляет, что не дает банкам указаний замораживать индивидуальные счета.)

Однако оппозиционная позиция администрации Байдена казалась оправданной в 2022 году, когда FTX, крупная криптовалютная биржа и хедж-фонд во главе с Сэмом Бэнкманом-Фридом, рухнула после того, как выяснилось, что более $8 млрд средств были неправильно распределены или утеряны. Бэнкман-Фрид когда-то был активным политическим донором, и нарушение законов о финансировании избирательных кампаний было одним из обвинений, по которым он был арестован. Другой руководитель криптовалютной отрасли сказал, что после скандала с FTX многие в отрасли «просто хотят затаиться», добавив: «Чем меньше людей нас замечают, тем лучше».

Но для самого богатого класса Кремниевой долины отступление не было вариантом. Мощная венчурная компания Andreessen Horowitz привлекла более $7 миллиардов для инвестиций в криптовалюту и блокчейн. Инвестор «суперангел» Рон Конвей вложил миллионы в криптокомпании через свой венчурный фонд. Лихейн призвал некоторых крупнейших криптокомпаний и компании, многие из которых ссорились в Twitter, вместо этого сформировать альянс, чтобы изменить общественное мнение. Он начал проводить частные встречи раз в две недели, называемые «Ad-Hoc Group», для обсуждения различных видов сотрудничества. В конце концов, бывший партнер Andreessen Horowitz, Кэти Хаун, предложила крупной криптокомпании Coinbase привлечь Лихейна в качестве советника в свой совет директоров.

Лихейн встретился с соучредителем Coinbase Брайаном Армстронгом и сказал ему, что, как и в случае с Airbnb, кризис на самом деле был возможностью. «Сейчас не время молчать», — сказал ему Лихейн. «Это возможность определить свою компанию и отрасль, доказать, что вы отличаетесь от FTX». В 2023 году Лихейн присоединился к глобальному консультативному совету Coinbase. Двадцать пять дней спустя SEC подала иск против компании.

Лихейн создал стратегическую группу, главной целью которой было убедить политиков, что политические последствия противостояния криптовалюте будут крайне болезненными. «На самом деле речь шла не о том, чтобы объяснить, как работает криптовалюта, или что-то в этом роде», — сказал Coinbase один из инсайдеров Fairshake (который тогда был сотрудником Coinbase). «Речь шла об оказании давления на политиков в наиболее чувствительной для них области — переизбрании». Армстронг еще раз разъяснил эту цель на криптоконференции в 2023 году. По его словам, цель состояла в том, чтобы спросить кандидатов: «Вы за нас или вы против нас? Мы будем рекламировать вас или против вас?»

Хотя базовая стратегия Лихейна была похожа на ту, которую он использовал в Airbnb, эта кампания была сосредоточена на местных проблемах и местных выборах. Криптовалютные усилия были общенациональными, нацеленными на гонки в Сенат и Палату представителей — и, возможно, даже на президентскую гонку — и потребовали бы гораздо больше денег. Лихейн предложил Армстронгу выделить $50 миллионов на пропаганду. «Как насчет $100 миллионов», — ответил Армстронг. Coinbase, Ripple и Andreessen Horowitz (основатель A16z) внесли более $140 миллионов в криптосупер PAC Fairshake, а руководители других компаний внесли еще миллионы.

Лихейн тесно сотрудничал с Фэршейком, чтобы начать создавать прокриптовалютное послание и помочь создать «низовую» армию. Он сказал команде Coinbase: «Нам нужно доказать, что есть криптоизбиратели, есть миллионы людей в Соединенных Штатах, которые владеют этим, и нам нужно доказать, что они будут голосовать за его защиту».

Федеральный резерв утверждает, что в 2023 году криптовалютой будут владеть менее 20 миллионов американцев. Опросы показывают, что этот вопрос не является приоритетным для многих избирателей. Сотрудник Coinbase указал на это несоответствие Лихейну, сказав: «Я не знаю, есть ли криптоизбиратели».

Лихейн ответил: «Тогда мы сделаем его».

Coinbase начала рекламировать результаты опросов, в которых утверждалось, что 52 миллиона американцев владеют криптовалютой и что многие из них намерены проголосовать за защиту своих цифровых кошельков. Эти опросы показали, что 60 процентов владельцев криптовалюты были миллениалами или поколением Z, а 41 процент — цветными людьми — группами, которые партии пытались переманить на свою сторону. Лихейн также тихо помог запустить группу поддержки Stand with Crypto, которая размещает рекламу каждый раз, когда миллионы американских клиентов Coinbase заходят в систему, призывая владельцев криптовалюты связываться со своими законодателями и подписывать петиции. Группа утверждает, что сейчас в ней более миллиона участников. Сотрудник Coinbase рассказал мне, что Stand with Crypto определяет такие города, как Колумбус, штат Огайо, в которых проживает большое количество энтузиастов криптовалюты, а затем отправляет им поток push-уведомлений, направленных на организацию собраний и митингов в мэрии. «Если вы можете заставить прийти пятьдесят или шестьдесят человек, с хорошими углами съемки вы можете сделать так, чтобы это выглядело как несколько сотен человек», — объяснил сотрудник. «В небольшом штате или на выборах с равным преимуществом этого может быть достаточно, чтобы напугать кандидата».

Эта так называемая армия криптоизбирателей напрямую связана со следующей фазой атаки: запугиванием политиков. Walk with Crypto создала онлайн-панель, которая оценивает поддержку криптовалюты сенаторами и представителями США, а также многими их соперниками. Оценки всегда выглядят как «A (решительно за криптовалюту)» или «F (решительно против криптовалюты)», хотя данные, лежащие в основе оценок, иногда неточны. «У большинства людей на самом деле нет четкой позиции», — сказал мне другой сотрудник Coinbase. «Поэтому мы смотрим на их речи или на то, с кем они дружат, а затем делаем некоторые предположения. Если вы дружите с Элизабет Уоррен, вы, скорее всего, получите оценку F».

Тем не менее, Лихейн настаивает на том, чтобы Fairshake оставался беспартийным. Супер PAC старается поддерживать равное количество кандидатов от Демократической и Республиканской партии и, по предложению Лихейна, планирует вообще не участвовать в президентской гонке 2024 года. Один венчурный капиталист, консультировавший криптоиндустрию, сказал мне, что беспартийность группы имеет решающее значение, поскольку «если мы хотим добиться правильных правил, нам нужно провести их через Конгресс, а это значит, что нам нужны двухпартийные голоса». Более того, Fairshake стремится «создать беспартийную цену за негативное отношение к криптовалютам и технологиям», добавил венчурный капиталист. «Люди должны знать, что за это есть последствия».

Чтобы подчеркнуть этот момент, Лихейн и Фэршейк хотели найти гонку, в которой расходы группы наверняка привлекли бы внимание всей страны. Фэршейк составил список громких гонок, в котором гонка в Калифорнии за замену Дайанн Файнстайн была на первом месте. Очевидной целью была Кэти Портер, чьим самым сильным противником на праймериз демократов был представитель Адам Шифф. Калифорния — надежно синий штат, поэтому, если Фэршейк поможет победить Портера, группу не будут обвинять в передаче места республиканцу. Плюс, праймериз в Калифорнии состоятся 5 марта — в начале предвыборного сезона, а это значит, что кампания Портера привлечет много внимания, и у Фэршейка будет время, чтобы прорекламировать свое участие и вселить страх в кандидатов в других штатах. Поскольку Портер дружит с Элизабет Уоррен, ее можно изобразить как антикриптовалютную, хотя справедливо ли это, остается под вопросом. Более того, многие опросы показывали, что Портер вряд ли выиграет предварительные выборы, поэтому если суперкомитет политических действий «вложит огромные суммы денег, создаст сенсацию, а она проиграет, Фэршейк все равно сможет отпраздновать победу», — сказал один из сотрудников Coinbase. Расчет был дальновидным: расходы Фэршейк помогли Портер проиграть предварительные выборы, в то время как всеобщие выборы, казалось, выиграет Шифф (который получает оценку «A» по предмету «Быть криптографией»). Другой политический деятель сказал: «Если вы хоть немного нас покритикуете, мы не просто убьем вас — мы убьем вашу семью, мы положим конец вашей карьере. С политической точки зрения это идеальная игра, и Портер уйдет из правительства в конце года».

После поражения Кэти Портер многие политики, которые пренебрежительно или враждебно относились к криптовалюте, внезапно стали ее сторонниками. В мае 2023 года, через два месяца после устранения Портер, в Палате представителей проголосовали за законопроект в поддержку криптовалюты. Подобные законопроекты в прошлом застопорились из-за вялой поддержки республиканцев и оппозиции демократов. Новый законопроект — Закон о финансовых инновациях и технологиях XXI века — был открыто отвергнут президентом Байденом, но легко принят Палатой представителей при почти единогласной поддержке республиканцев и 71 голосе демократов «за». Лидер большинства в Сенате Чак Шумер недавно принял участие в виртуальном собрании с Crypto 4 Harris, пообещав, что принятие закона в этом году «абсолютно возможно», добавив, что «криптовалюта останется». Сенатор-демократ Шеррод Браун, давний критик криптовалюты, баллотируется на переизбрание в Огайо, а Фэршейк вложил $40 миллионов в рекламу своего оппонента; Браун недавно смягчил свою критику отрасли публично. Ранее в этом году спонсоры криптовалют дали понять, что могут принять участие в гонке за место в Сенате Монтаны, где действующий демократ Джон Тестер, бывший скептик криптовалют, сталкивается с серьезными проблемами переизбрания. Вскоре после этого Тестер проголосовал за ослабление регулирования криптовалют со стороны SEC, получив рейтинг «C». Пока Тестер будет голосовать правильно, похоже, Фэршейк не будет участвовать в гонке в Монтане. Похожая ситуация произошла в Мэриленде, где оба ведущих кандидата заявили о своей поддержке криптовалют после того, как суперкомитет политических действий пригрозил занять позицию на праймериз демократического Сената штата.

В общей сложности Fairshake и связанные с ним супер PAC потратили более $100 миллионов на политические кампании 2024 года, включая $43 миллиона на гонки в Сенат в Огайо и Западной Вирджинии и $7 миллионов на четыре гонки в Конгресс в Северной Каролине, Колорадо, Аляске и Айове. $3,5 миллиона были использованы для победы над двумя представителями левого крыла, членами так называемого Squad: Джамалом Боуменом в Нью-Йорке и Кори Бушем в Миссури. В 42 праймериз, в которых участвовал Fairshake, кандидаты, которых он поддерживал, выиграли 85% из них. Последние документы показывают, что у супер PAC есть более $70 миллионов для расходов на оставшуюся часть избирательного цикла. Его пожертвования политическим кандидатам сопоставимы с пожертвованиями нефтегазовой промышленности, фармацевтической промышленности и профсоюзов.

Так же, как Airbnb пытался изменить разговор вокруг Предложения F, предлагая различные уступки, такие как уплата налогов и обмен данными, индустрия криптовалют также стала, по-видимому, сторонником решений: создание новых правил для криптовалют и блокчейнов. Критики, однако, указали, что эти предложения служат их интересам. Основной спор между индустрией криптовалют и регуляторами заключается в том, являются ли криптовалюты ценными бумагами — подобно акциям Apple, продажи которых регулируются строгими законами о защите инвесторов — или товарами, такими как целая куча кукурузы, которую можно продать с небольшим вмешательством правительства. Большинство фиатных валют — то есть валют, выпущенных правительствами — в основном используются для покупки еды и одежды, а не для ставок на рост и падение обменных курсов. Напротив, криптовалюты часто трудно — а в некоторых случаях невозможно — использовать для покупки физических товаров, и спекулянты часто держат их просто как ставку на то, что их стоимость вырастет. В настоящее время существуют тысячи криптовалют, некоторые из которых — в частности, биткоин и эфир — считаются товарами, а статус большинства остальных все еще остается предметом споров.

В индустрии криптовалют многие надеются, что Конгресс примет правила, которые будут рассматривать основные криптовалюты как товары, которые регулируются Комиссией по торговле товарными фьючерсами (CFTC). CFTC — относительно спокойное агентство, с которым большинство людей незнакомо, и которое, как правило, более умеренно, чем Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC). Если CFTC станет основным регулятором криптовалют, количество судебных исков и штрафов против крупных криптокомпаний может сократиться или прекратиться. Более того, продажа Dogecoin (криптовалюты, связанной с Сиба-ину), Dentcoin (уникальная криптовалюта, созданная стоматологами для стоматологов) или CumRocket (криптовалюта для любителей порно) станут значительно менее рискованными и более прибыльными.

Однако некоторые в правительстве считают, что это будет катастрофой. Честно говоря, многие из этих токенов не имеют реальной пользы, не имеют реального применения и просто используются для азартных игр или обмана людей, сказал один чиновник, знакомый с мышлением SEC. Мы установили правила, которые десятилетиями защищают инвесторов в подобных ситуациях. Криптовалюты просто не хотят следовать этим правилам. Если весь ваш бизнес-план заключается в том, чтобы спросить, можем ли мы заставить Ким Кардашьян твитнуть для нас? А затем забрать деньги людей, правительству нужно вмешаться.

Действительно, доказать среднестатистическому американцу, что криптовалютная индустрия — это здоровое, ориентированное на клиента место, сложно: опросы показывают, что большинство людей не считают криптовалютную индустрию безопасной. Поэтому Лихейн и его коллеги по отрасли немного изменили стратегию. Подталкивание Конгресса к принятию дружественного законодательства остается приоритетом, но теперь это подталкивание представляется как служащее более высокой цели: защите инноваций, предпринимательства и будущего Америки.

В июле 2023 года Марк Андрессен и Бен Горовиц из Andreessen Horowitz выпустили 91-минутное видео, в котором обвинили президента Байдена в ослаблении Соединенных Штатов. «Атака на новую отрасль настолько жестока, что я никогда раньше с ней не сталкивался», — сказал Андрессен Горовицу. «Я полностью шокирован тем, что это происходит». Горовиц ответил: «Они по сути подорвали верховенство закона, чтобы атаковать криптоиндустрию». Они заявили, что эти действия правительства угрожают экономике Соединенных Штатов, технологическим преимуществам и военной мощи. Отказ Байдена принять различные предложения технологической отрасли дал Китаю возможность наверстать упущенное. Будущее технологий и будущее Соединенных Штатов поставлены на карту», — заявил Горовиц. Двое мужчин сказали, что они настолько обеспокоены, что у них нет другого выбора, кроме как поддержать Дональда Трампа в 2024 году. Они также упомянули, что таким миллиардерам, как они, возможно, придется платить больше налогов при Байдене, но этому вопросу уделяется меньше внимания.

В индустрии криптовалют видео привлекло значительное внимание, получив поддержку Илона Маска и многих других гигантов отрасли, и многие люди считают, что это была блестящая стратегия. Как сказал один из сотрудников Coinbase: Теперь у вас есть Андрессен, Маск и другие богатые и влиятельные люди, говорящие, что криптовалюта является частью более масштабных дебатов. Это атака на американские инновации, прогресс и будущее! Это меняет фокус обсуждения с криптовалюты — это афера на действительно ли Байден заботится о предпринимателях среднего класса?

Хотя Лихейн выступал против кампании Трампа и не имел никакого отношения к видео, действия Андрессена и Горовица явно были частью стратегии Лихейна. Способность Лихейна обучать людей в Кремниевой долине тому, как участвовать в политике, позволила другим подражать его стратегии. В июле этого года Лихейн вошел в совет директоров Coinbase. Сотрудник Coinbase похвалил: Лихейн — гений. Я не знаю, как он думает об этих вещах, но он может изменить реальность. Он творит чудеса.

Ежегодная конференция для энтузиастов биткойнов обычно не является местом, где политики появляются. Мероприятие регулярно привлекает более 25 000 человек, многие из которых скептически относятся к правительству. Бродя среди стендов, вы можете получить бесплатную водку в 10 утра или обсудить стратегии уклонения от уплаты налогов, которые находятся где-то между мошенничеством и фантазией. Люди продают футболки Эдварда Сноудена и настольные игры на тему криптовалют. Это безопасное убежище для энтузиастов биткойн-брифинга. Однако, когда мероприятие проводилось в Нэшвилле в июле, сцена была усеяна звездами. Политические знаменитости, включая восемь сенаторов, почти дюжину представителей и бесчисленное множество кандидатов от штата и страны, все появились, некоторые из них произносили импровизированные речи во время пауз в электронной музыке. Самым привлекательным человеком был Дональд Трамп.

Присутствие Трампа на мероприятии и его готовность провести день кампании в штате, где он может победить, подтвердили, что движение криптовалют, начатое Лихейном, оказывает влияние. Когда Трамп выступал перед переполненным залом, люди в зале надели оранжевые парики и шляпы «Сделаю биткоин снова великим». Он пообещал: «В первый день я уволю Гэри Генслера», под бурные овации и скандирования. Один мужчина даже позволил своей жене посмотреть речь по FaceTime, хотя она находилась в родильном зале в ожидании родов.

Отношение Трампа к криптовалютам изменилось на 180 градусов. Во время своего президентства он написал в Твиттере, что ему не нравятся криптовалюты, заявив, что они не деньги и могут способствовать незаконному поведению, такому как торговля наркотиками и другая незаконная деятельность. Он также добавил: У нас в Соединенных Штатах есть только одна настоящая валюта, и это доллар США! Позже Трамп также сказал, что биткоин выглядит как мошенничество.

Однако после ухода с поста Трамп начал искать новые источники дохода, такие как продажа невзаимозаменяемых токенов (NFT) — типа цифрового контента на основе блокчейна, который принес ему $7.2 млн дохода в 2023 году. Благодаря этому успеху Трамп убедился в потенциале криптовалюты. Его предвыборная команда стала одной из первых президентских кампаний, принявших пожертвования в криптовалюте, и объявил, что он станет главным сторонником криптовалюты в World Liberty Financial.

На конференции Bitcoin в Нэшвилле Трамп пообещал, что в случае избрания он заставит федеральное правительство держать миллиарды долларов в криптовалютных резервах, и заявил, что Соединенные Штаты станут мировой криптостолицей и биткоин-сверхдержавой мира! Трамп даже начал повторять взгляды сторонников криптовалюты, заявив, что если Соединенные Штаты не будут действовать, то это сделает Китай!

Хотя может показаться, что разворот Трампа может понравиться Крису Лихейну, тот факт, что этого не произошло, является признаком того, что стратегия Лихейна, возможно, идет слишком гладко. Как и Airbnb, Лихейн не хочет, чтобы индустрия криптовалют была тесно связана с какой-либо из партий, поскольку это затруднит принятие законов, и почти любая политика, которую отстаивает Трамп, автоматически станет партийным вопросом.

Заявление президента Байдена в июле о том, что он выходит из гонки, казалось, давало криптоиндустрии возможность перезагрузить отношения с Демократической партией. Рост вице-президента Камалы Харрис, дружественной к технологиям калифорнийки, повысил вероятность баланса партийных сил. В сентябрьской речи о своих экономических планах на посту президента Харрис пообещала, что «Соединенные Штаты сохранят свои лидирующие позиции в области искусственного интеллекта, квантовых вычислений, блокчейна и других новых технологий». Разрядка, похоже, работает: 4 октября Бен Горовиц, венчурный капиталист, который появился в видео с критикой Байдена, сказал своим сотрудникам, что он и его жена сделают личные пожертвования «организациям, поддерживающим кампанию Харрис Уолц» — отчасти потому, что некоторые личные разговоры, которые он имел с Харрис и ее командой, вселили в него «большую надежду», что она откажется от «деструктивной» криптовалютной политики Байдена на посту президента. Крис Лихейн, со своей стороны, пожертвовал $35,000 на кампанию Харрис (и ничего Трампу).

Тем временем криптовалютная коалиция, которую помог основать Крис Лихейн, начала раскалываться, став жертвой партийных разногласий. В августе влиятельный политик из Калифорнии Рон Конвей отправил электронное письмо другим спонсорам супер PAC Fairshake, включая Андрессена и Армстронга. Жалуясь на то, что движение отталкивает законодателей-демократов, он написал: «Насколько вы можете быть близорукими и глупыми?» Конвей отметил, что Шумер почувствовал себя «оскорбленным» пожертвованием Fairshake сенатору Брауну из Огайо. Он продолжил: «Никто не сказал мне заранее, что вы делаете, что показывает, что миллиардеры не могут общаться даже на самом базовом уровне. У нас есть две фракции: умеренная фракция и фракция Дональда Трампа (основатель Coinbase и основатель A16z)… Я слишком долго работал с людьми, которые не разделяют одни и те же ценности, и это для меня неприемлемо. Из-за вашего эгоизма и отсутствия прозрачности в том, как вы справились с этим, нам пора расстаться... Я больше не буду компрометировать себя из-за сотрудничества или помощи».

Лидеры республиканцев высказывали аналогичные жалобы, и летом 2024 года Андерсон посетил республиканское выездное мероприятие в Джексон-Хоул вместе с другими руководителями криптовалютных компаний, где участники выразили возмущение расходами Fairshake на рекламу в поддержку кандидатов от Демократической партии на выборах в Сенат в Аризоне и Мичигане.

Независимо от того, выживет ли альянс Криса Лихейна, ясно одно: Кремниевая долина научилась ориентироваться в политической сфере, а технологические гиганты постепенно освоили политические средства, объединяя свои деньги и политическую мудрость, чтобы увековечить свою поддержку таких интересов, как криптовалюта, экономика совместного потребления и социальные сети. Однако Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) полна страха, потому что как только криптовалюта победит, другие финансовые учреждения могут последовать ее примеру и перевести свои продукты на блокчейн, чтобы обойти существующую систему регулирования, что может привести к катастрофическим последствиям.

Даже коллеги Лихейна не уверены, что то, что они делают, полезно для общественности. Сотрудники Coinbase признают, что хотя Кремниевая долина сейчас более политически искусна, это не обязательно означает, что это полезно для общественности.

Новую политическую мудрость Кремниевой долины можно рассматривать с двух точек зрения:

Первая точка зрения заключается в том, что именно такой должна быть современная демократия. «Я бы предпочел видеть людей, активно вовлеченных и готовых открыто обсуждать регулирование и высказывать свое мнение, чем всех богатых людей, заключающих сделки в закулисной комнате, как это было в прошлом», — отметил Питер Рэгоун, известный консультант-демократ. Некоторые из самых славных политических битв в истории Америки, такие как борьба за равенство браков, всеобщее избирательное право и защиту окружающей среды, во многом увенчались успехом благодаря сторонникам с глубокими карманами и твердой решимостью. И у технологической отрасли тоже есть эти преимущества. Более того, деньги не могут решить исход выборов, если избиратели не согласятся с их повесткой дня. «Неважно, насколько вы богаты, если большинство людей с вами не согласны, вы не сможете попасть в офис», — сказал Рэгоун. С этой точки зрения сторонники в технологической отрасли, как и многие американцы, просто научились отстаивать свое дело, создавать коалиции и добиваться того, чтобы их голоса были услышаны.

Другая точка зрения заключается в том, что политика Кремниевой долины является симптомом системной коррупции, доказательством того, что американское управление и законотворчество настолько извращены деньгами, что мало кто, кроме миллиардеров, может продвигать свою повестку дня. Такая динамика особенно опасна, поскольку экономика США перекачала огромное богатство в руки небольшой, недовольной и безответственной технологической элиты. Многие критики Кремниевой долины считают, что сегодняшние предприниматели и венчурные капиталисты, как и нувориши прежних времен, используют свое богатство в корыстных целях. При этом они ведут себя как бароны-разбойники и промышленные тираны столетней давности — когда неравенство доходов было таким же высоким, как и сегодня.

Признавая недостатки нашей политической системы, Крис Лихейн также убежден, что он является движущей силой ее улучшения. Он подчеркивает, что его успех во многом обусловлен работой со многими талантливыми коллегами над построением лучшего и более справедливого мира. Лихейн сказал, что его рабочей целью всегда было помогать маленьким людям получать большую экономическую выгоду. Например, он сослался на вызов Airbnbs крупным гостиничным сетям, который направлен на то, чтобы позволить учителям и медсестрам получать дополнительный доход, сдавая в аренду свободные комнаты; а Coinbase предоставляет людям способ избежать высоких комиссий крупных банков.

Однако миссия Лихейна не только филантропическая, его усилия также сделали его лично очень богатым. Хотя он не раскрыл конкретную сумму богатства, он подчеркнул, что его мотивация не просто заработать деньги, а продолжить борьбу за справедливость. В своем профиле в социальных сетях он появляется на изображении в боксерских перчатках и наносит удары, что символизирует его приверженность этим битвам.

В августе гигант искусственного интеллекта OpenAI объявил о найме Лихейна на должность вице-президента по глобальным вопросам. В отличие от более ясных сражений, которые он вел в Airbnb и Coinbase, политическая борьба в области искусственного интеллекта более сложная и только началась. В технологической отрасли существует множество конфликтов интересов. Например, Марк Андрессен призвал к минимальному или отсутствию дополнительного регулирования технологий искусственного интеллекта, полагая, что препятствование развитию технологий, которые могут принести пользу человечеству, равносильно убийству.

Против позиции OpenAI выступает группа инженеров ИИ, которые считают, что созданная ими технология вскоре может стать достаточно мощной, чтобы представлять угрозу человечеству. Поэтому необходимо ввести строгое регулирование, чтобы гарантировать, что только «лучшие» специалисты могут заниматься этой сложной технологической инновацией. Технические специалисты, продвигающие эти аргументы, неизбежно видят себя одними из таких «вдохновителей», и их так называемое «более ответственное» видение развития ИИ часто совпадает с бизнес-планами их собственных стартапов.

В центре этих дебатов — Крис Лихейн и OpenAI. В июле генеральный директор компании Сэм Альтман опубликовал статью в The Washington Post при поддержке Лихейна, в которой борьба за регулирование ИИ была представлена как противостояние между демократиями и авторитарными режимами. «Демократический ИИ имеет преимущество перед авторитарным ИИ, потому что наша политическая система дает американским компаниям, предпринимателям и ученым это преимущество», — написал Альтман. Но он продолжил, отметив, что это лидерство не гарантировано и может быть защищено только за счет законодательства, которое поощряет важные разработки программного обеспечения и отдает приоритет «правилам дорожного движения» и «нормам разработки и развертывания ИИ». Альтман указал, что OpenAI готова принять строгие ограничения в отношении безопасности и прозрачности данных и поддерживает создание государственного агентства по регулированию разработки и использования ИИ.

Хотя эта риторика звучит очень благородно, в позиции Альтмана нет недостатка в личной заинтересованности. Например, для небольших конкурентов соблюдение этих правил и положений может оказаться дорогим и обременительным, что сделает их более сложными в работе, чем с OpenAI. Статья Альтмана также является типичным переосмыслением Криса Лихейна: вместо обсуждения конкуренции между крупными компаниями ИИ и небольшими стартапами или напряжения между быстрым технологическим прогрессом и более безопасным, но медленным прогрессом, он переосмысливает битву ИИ как битву между добром и злом, и в этой истории Кремниевая долина изображается как праведный супергерой.

Некоторые обозреватели отрасли ИИ скептически относятся к этой точке зрения. Суреш Венкатасубраманиан, профессор компьютерных наук в Университете Брауна и соавтор проекта Белого дома по Биллю о правах ИИ, выступает за регулирование конфиденциальности данных, прозрачности и предотвращения алгоритмической дискриминации. Он отметил, что нежелание OpenAI говорить о предполагаемых нарушениях авторских прав является «антидемократическим» и, если это правда, определенно «антиамериканским». (ChatGPT был разработан путем массового копирования текста из интернета, и в большинстве случаев без оплаты или указания авторов оригинала; OpenAI утверждает, что это добросовестное использование.)

Более того, переопределение Альтмана игнорирует ключевые разногласия, которые могут существовать между демократиями, например, кто должен нести экологические издержки центров обработки данных ИИ или какие правила конфиденциальности должны регулировать ИИ. Венкатасубраманьян считает, что стратегия OpenAI заключается в том, чтобы гарантировать им место за столом в будущих политических решениях. Как он сказал: «Цель — получить голос, чтобы вы могли влиять на результат».

Влияние уже начинает ощущаться в штатах. Например, Workday лоббирует в нескольких штатах введение тонкой лазейки в законодательство об «автоматизированных инструментах принятия решений» на рабочем месте, которая защитила бы компании, продающие программное обеспечение для рекрутинга на базе ИИ, от судебных исков по поводу расовой дискриминации или других предубеждений.

Крис Лихейн, исследователь ИИ в Калифорнийском университете в Беркли, также признал, что политическое движение за ИИ все еще находится на ранних стадиях, конкретные точки давления неясны, а альянсы и соперничества постоянно меняются. Однако несомненно то, что Кремниевая долина продолжит использовать деньги и свою большую базу пользователей для привлечения и запугивания политиков.

Тем не менее, история показывает, что крупные технологические компании в конечном итоге могут столкнуться с трудностями, подобно тому, как могущественные корпорации Позолоченного века в конечном итоге потерпели поражение, а промышленные тираны 20-го века были постепенно подавлены общественным мнением.

Эта статья взята из интернета: Деньги и власть: политическая игра технологических гигантов

По теме: На фоне шумихи давайте пересмотрим позиционирование и дорожную карту Ethereum

Оригинальный автор | Майк Нойдер (исследователь Ethereum Foundation) Составитель: Odaily Planet Daily ( @OdailyChine ) Переводчик: Азума ( @azuma_eth ) Примечание редактора: эта статья представляет собой личное мнение, опубликованное сегодня Майком Нойдером, исследователем из Ethereum Foundation. Статья в основном пересматривает позиционирование Ethereum, дорожную карту, захват стоимости и т. д. По словам Нойдера, хотя эта статья представляет только его личные взгляды, она получила комментарии и поддержку от многих умов экосистемы Ethereum, включая Виталика, во время процесса написания. В то время, когда Ethereum изобилует противоречиями, эта статья может помочь рынку лучше понять операционные идеи Ethereum и контекст разработки. 1. Суть Ethereum: права собственности Ethereum по сути является протоколом о правах собственности. Протокол Ethereum создает цифровой, самостоятельный, не требующий разрешений актив, стоимость которого может быть передана…